А ей уже не меньше тридцати,
Но сохранилась, впрочем, ничего,
А мне бы встать, собраться и уйти,
Но у меня к ней личный разговор.
Ведь я ж принес бутылочку винца
И плюс коробку дорогих конфет,
И уж сегодня буду до конца
Я соблюдать задуманный сюжет.
А за окном темнеет нынче поздно,
И это все совсем непросто,
Ведь в Петербурге в июне между прочим
Белые ночи, белые ночи.
Ведь в Петербурге в июне между прочим
Белые ночи, белые ночи.
Вот мы сидим тихонько на диване,
Жуем конфетки, балуемся винцом,
И говорим о неком Мадильяни,
С которым я, признаться незнаком.
А за окном темнеет нынче поздно,
И это все совсем непросто,
Ведь в Петербурге в июне между прочим
Белые ночи, белые ночи.
Ведь в Петербурге в июне между прочим
Белые ночи, белые ночи.
А я гляжу все на ее коленки,
Но муки ей мои до фонаря,
А я все пялю, пялю свои зенки,
И замышляю пакость втихаря.
А за окном темнеет нынче поздно,
И это все совсем непросто,
Ведь в Петербурге в июне между прочим
Белые ночи, белые ночи.
Ведь в Петербурге в июне между прочим
Белые ночи, белые ночи.
Я руки ей на плечи возлагаю,
Но тут в передней раздается звон,
Она бежит и двери отворяет,
И как положено в романах, входит он.
И я заметил, стало вдруг темнее,
Он заслонил фигурою своею
Проем окна, а также, между прочим,
Белые ночи, белые ночи.
Проем окна, а также, между прочим,
Белые ночи, белые ночи.
Текст добавлен: дрон